Бывший офицер КГБ, сидевший напротив меня, поднял руку, чтобы прервать мой короткий монолог о «гибридной» войне Владимира Путина в Украине.
Я говорил о том, что этот конфликт, несомненно, был делом рук человека, воспитанного советскими разведывательными службами, человека, который был экспертом по секретным операциям и не боялся использовать обман в качестве стратегии.
«Подождите, — оборвал меня мой собеседник. — На самом деле он вовсе не один из нас». Эта реплика привела меня в замешательство. Другой ветеран советской разведки, сидевший с нами за столом, коротко кивнул, подтверждая заявление своего товарища.
Этот разговор заставил меня вернуться к теме прошлого Путина спустя несколько месяцев в разговорах с сотрудниками американской и европейской разведки, которые специально изучали 17-летнюю карьеру российского президента в КГБ. Они тоже назвали Путина шпионом-неудачником, которого вытеснили из КГБ, когда советская система рухнула, а связи в политических кругах внезапно открыли перед ним дорогу к власти.
«В рамках той системы его считали авантюристом, который плохо понимал последствия проигрыша, — сказал один из них. — А КГБ того времени не любил риск».
Такая характеристика Путина — а вовсе не ярлык мастера разведки — гораздо лучше объясняет его действия на посту главы Кремля. Сегодня Путин открыто демонстрирует неуважение к мнению российской общественности и легкомысленное равнодушие к пагубным для российской экономики санкциям и международному осуждению его действий в Украине. Таким поведением обычно отличаются подвыпившие любители азартных игр.
Когда я попросил подробно рассказать о периоде службы Путина в КГБ, я узнал, что в 1985 году он занимал весьма посредственную должность в Дрездене, а вовсе не в столице Восточной Германии, а затем его отправили не в Москву, а в Ленинград на должность в структуре контрразведки.
«Это было недвусмысленным сигналом того, что ему следовало заняться поисками новой карьеры», — сказал один из сотрудников разведки, с которыми мне удалось побеседовать, и все они настаивали на том, чтобы я сохранил в тайне их имена и обстоятельства наших бесед.
С того момента восхождение Путина — сначала с помощью мэра Ленинграда Анатолия Собчака, а затем при поддержке президента Бориса Ельцина — это уже другая история. На протяжении всего пути он демонстрировал хитрость, высокий уровень тактических навыков и временами политическую прозорливость (к примеру, после терактов 11 сентября в США). Однако он также нередко демонстрировал пугающую готовность рискнуть всем, что есть, даже если его планы были заранее обречены на неудачу.
На прошлой неделе Международный валютный фонд предупредил о том, что в этом году российская экономика сократится на 3,4%, если санкции не будут сняты. А аналитический центр Pew сообщил о том, что в настоящий момент к России относятся менее благожелательно, чем к США, в большинстве стран мира. Разрыв между рейтингами одобрения США и России достигает 43 процентных пункта в Европе (69% европейцев благожелательно относятся к США, и всего 26% — к России) и 42 процентных пунктоа в Африке (там благосклонно к США относятся 79% опрошенных, а к России — 37%).
Сегодня режим Путина достиг той точки, которую автор колонки в Moscow Times Владимир Фролов на прошлой неделе смело назвал фазой «а нам все равно». В череде недавних откровенных выходок можно выделить многомиллионную свадьбу пресс-секретаря Путина в Сочи, а также, как пишет Фролов, «в правовом смысле сомнительное решение сместить дату проведения парламентских выборов 2016 года на три месяца, [которое] не дает Кремлю никаких политических преимуществ и при этом выдает внутреннее ощущение незащищенности и слабости… [Стремление] президента к чрезмерно высоким рейтингам превращается в источник политической нестабильности».
Более того, угроза режима публично уничтожить европейские продукты, попавшие в Россию несмотря на эмбарго, введенное в ответ на западные санкции, «оскорбляет православные ценности и чувства народа, пережившего голод, войну и советский дефицит», продолжил Фролов. В четверг, 6 августа, на национальном российском телевидении было показано, как бульдозеры уничтожают запрещенные в России продукты.
Почти все те глубокие раны, которые Россия получила при Путине, были нанесены ей ее же режимом — и это имеет большое значение для формулирования политики США.
Существует масса причин, по которым США стоит демонстрировать сдержанность в вопросе украинского кризиса. Не стоит ожидать, что Путин ответит им такой же сдержанностью. Но политику также не следует выстраивать на страхе, озвучиваемом теми стратегами, которые убеждают нас, что мы должны принять постоянный нейтралитет Украины и не толкать ослабленную Россию к краху, который поставит под угрозу мировую стабильность.
Именно от действий Путина будет зависеть, насколько глубоко и быстро Россия будет погружаться в изоляцию и экономический упадок. Западу стоит занять позицию бдительного ожидания и быть готовым к новым авантюрам Путина, способным спровоцировать новые кризисы.
Именно такой вывод я сделал в результате моего скромного расследования: очевидно, Путин вовсе не так умен, как я прежде полагал или как он сам до сих пор думает.
Джим Хоуглэнд, The Washington Post