Вдумчивый наблюдатель, несомненно отметил, что были опубликованы съемки и фото только двух пуско-заряжающих установок (TEL). Публике также с большой помпой продемонстрировали радар обнаружения цели (всевысотный обнаружитель) 96L6. Но пока еще нигде не был замечен главный компонент системы – радар раннего обнаружения 91N6E, служащий также и командным центром батареи. Пока нет никаких свидетельств того, что хотя бы один такой радар развернут в Сирии.
Две пуско-зарядные установки – меньше необходимого минимума как для батарей С-300, так и для С-400 (6-8 установок), но их все еще можно рассматривать в качестве оперативного актива. Система, однако, просто не может функционировать и направлять ракеты-перехватчики на цель без 92N6. Отсутствие радара раннего обнаружения превращает пусковые установки и прочее оборудование просто в груду очень дорогого металла.
Есть основания подозревать, что предполагаемое размещение С-400 на деле – лишь еще одно упражнение в пиаре. Оно может служить трем целям: пропаганде для внутреннего потребления, принуждению западной коалиции к координации своих действий с Россией и попыткой не разозлить израильтян.
Ходят слухи, что условие, согласно которому Россия не станет разворачивать противовоздушные системы дальнего действия было ключевым элементом договоренности, достигнутой в конце сентября между Нетаиягу и Путиным. Нетаниягу в его поездке в Москву сопровождал начальник израильского Генштаба, и глава совета Безопасности Израиля. Легко понять, почему возможное появление таких российских систем напрягает Израиль. В Сирии оперирует “Хизбалла” – обученная и финансируемая Ираном ливанская милиция. Усиление воздушной обороны Сирии может угрожать возможностям Израиля бить по “Хизбалле” – и будет рассматриваться как угроза Еврейскому Государству.
Именно поэтому, по слухам, израильтяне дали понять Москве, что развертывание любых систем, способных помешать израильским операциям в южной Сирии будет означать, что Россия “берет на себя полную ответственность” за любую возможную будущую атаку “Хизбаллы” против Израиля. Поскольку Москва не контролирует “Хизбаллу”, она не может ограничить операции организации. Израильское предупреждение могло оказаться важным фактором в решении Кремля об отказе от развертывания продвинутых систем воздушной обороны в Сирии.
Но одновременно с этим, российский президент не может оставаться спокойным на фоне того, как российское общественное мнение требует мести за сбитый турками су-24 – и не предпринимать ничего. И потому заявление о размещении С-400 выполняет реальное внутриполитическое требование. Оно также даем Москве дополнительное преимущество: утверждая, что в ее распоряжении в Сирии есть такая мощная система, она может добиться от международной коалиции согласования своих действий в воздушном пространстве этой страны.
Это не первый раз, когда Кремль применяют подобную тактику дымовой завесы. В начале ноября в сеть через аккаунты твиттер, связанные с Кремлем, были “слиты” фотографии всевысотного радара 96L6, который сам по себе не представляет особой ценности. Тогда западные правительства не купились на этот трюк, и сегодня им стоит подумать дважды. Все эти фокусы – части гибридной войны, которая теперь ведется на территории Сирии против Запада.
Igor Sutyagin S-400s to Syria: Now You See Them, Now You Don’t
Commentary, 4 December 2015 RUSI
Предполагаемое размещение самой современной системы противовоздушной обороны России дальнего радиуса действия – С-400 “Триумф” (SA-21) в Сирии не зря привлекло внимание всего мира. Россия мотивирует свои действия реакцией на инцидент со сбитыми ВВС Турции Су-24. Если система действительно развернута, речь идет ни больше ни меньше, как об установлении бесполетной зоны, которая может воспрепятствовать попыткам американской коалиции расширить зону своих действий на Сирию. Но несмотря на весь поднятый рев и шум, фундаментальный вопрос остается без ответа: Действительно ли Кремль развернул С-400?