Как Лукашенко борется с «руссификацией» Беларуси

Украинский кризис заставил обратить внимание на работу с информационными потоками. При оценке работы СМИ обыденным стало использование термина «информационная война». Война как известно состоит из отдельных операций, подготовительных, наступательных и оборонительных. Причём обороняться можно как «пассивно», реагируя на выпады противника, так и «активно», создавая свою повестку. То, что пытается последние годы реализовать беларуская власть успели окрестить «мягкой беларусизацией». Но если присмотреться имеем классическую оборонительную стратегическую операцию. Либо, если угодно, попытку создания новой беларуской идентичности. Но обо всём по порядку.

Немного сухой теории

За основу я возьму учебники и методички стран НАТО по информационным операциям. И сразу хочу оговориться — однозначной классификации таковых пока нет. Тем не менее их разделяют на наступательные – когда целью является сфера принятия решений в определённом регионе, социальной группе и так далее. Соответственно воздействие может оказываться на группы населения, элиты, отдельных стейкхолдеров и даже на инфраструктуру получения, обработки и доставки информации. Под термином воздействие понимается в том числе и физический аспект — уничтожение, повреждение, вмешательство в работу информационных сетей. Информационные операции могут преследовать цели изменить общественное мнение для получения определённой реакции населения. В том числе могут не доносить отдельные тезисы, а просто сеять атмосферу тревоги, нервозности, неуверенности.

Оборонительные операции наоборот концентрируются на защите своего информационного пространства, ключевых фигур и линий получения, обработки и доставки информации. К ним относятся, естественно, борьба с подачей данных в ключе, выгодном для противника. А так же влияние на своё население с целью создания (изменения) системы маркеров «хорошо-плохо», «свой-чужой».

С точки зрения времени воздействия ИО делят на тактические и стратегические.

Первые ограничены временем воздействия и имеют целью быстрое достижение результатов (пусть и краткосрочных). Вариантов тактических операций множество – от порчи линий связи, убийства известной личности, вмешательства в базу данных, до агитационной кампании, рассчитанной на широкие слои населения. Важно другое — они ограничены как во времени проведения (от нескольких дней до нескольких месяцев) так и в сроках воздействия. Эффект от тактической операции длиться от нескольких дней до нескольких месяцев (зависит от типа), но никогда не превышает полутора-двух лет.

Стратегические информационные операции планируются и реализуются годами. Их цель – получение не кратковременного результата, а создание устойчивых шаблонов восприятия, маркеров добра и зла в целевой группе. Или же (если говорить о физическом аспекте) получение контроля над средствами доставки, обработки информации в целевом регионе. Где под средствами понимаются как механизмы, машины, инфраструктура, так и люди.

Информационные атаки Кремля и стартовые условия для Беларуси

Затрагивая темы информационных операций, стоит обратить внимание на начало 00-х. Именно тогда с приходом к власти В. Путина был взят курс на монополизацию информационного поля России. А заодно, учитывая распространённость российских СМИ на постсоветском пространстве, получения рычага влияния на соседние страны. Работа шла по двум направлениям: конфронтационный сценарий (наиболее ярко проявившийся в захвате НТВ) и банальная «тихая» покупка ресурсов как это было с lenta.ru и рядом влиятельных региональных средств массовой информации.

И уже через пару лет Лукашенко столкнулся с фактом проведения против него информационных операций, когда российские СМИ пытались влиять на мнения беларусов. Причём делалось это не столько с целью смены власти сколько для вынуждения беларуского руководства пойти на уступки в экономике или международной политике. Вот лишь краткие этапы долгого процесса:

• 2003-2004 года. Война «Газпрома» за контроль над «Белтрансгазом». В результате целого ряда «разоблачительных» материалов рейтинг А. Лукашенко был обвален до исторического минимума (по различным данным от 19% до 29%). Проблему признавали даже провластные социологи. Атака закончилась покупкой «Газпромом» беларуских транзитных мощностей.
• 2005- 2006 год. Споры о выходе Беларуси на российский рынок продовольствия и желание РФ получить контроль над частью отечественного автопрома. В первую очередь это касалось МЗКТ, БелАЗ и МАЗ. Атака была менее успешной, чем предыдущая – доверие к Лукашенко обвалилось лишь примерно на 10%. Но 2006 год — год президентских выборов. И даже 10% было чрезвычайно чувствительно для Минска. Последовала быстрая реакция — цензурирование (местами замена своими) новостных блоков на российских каналах.
• В 2008 году, на фоне грузинского кризиса атака повторилась. Однако, эта была первая «победа» Беларуси. Руководство страны не пошло на компромиссы. А в информационном поле уравновесило Россию информацией из других стран. Тем более, что это был период потепления в отношениях с Западом
• 2009-2010 годы. Новая волна, которая была связана с борьбой за «калийный» рынок. Друг Путина С. Керимов намеревался купить Беларуськалий и, учитывая, что он к тому моменту уже завершил покупку «Уралкалия», получить контроль ни много ни мало а над примерно 30-33% мирового рынка калийных удобрений. Атака совпала с президентской гонкой. Результат противоречив: с одной стороны Беларусь выиграла войну за активы, но сдавшие нервы Лукашенко и разгон протестов поставил крест на политике нормализации отношений с ЕС и США. Беларусь оказалась в изоляции и Кремль сумел быстро выйти на подписание и ратификацию договоров о создании Таможенного Союза.

Это примеры краткосрочных, тактических операций в отношении Республики Беларусь. При этом с каждым годом достижение необходимых результатов Кремлём становилось всё более и более проблематичным. Беларуский режим нашёл свой алгоритм противодействия, который оказался достаточно эффективным в период с 2005 по 2011 годы. Суть его достаточно проста в условиях авторитарной власти и реализации инфраструктурных проектов в области информации:

• Разрешительная система работы иностранных СМИ в стране. И создание списка разрешённых к трансляции (в эфире, по кабельным сетям, через ИР-ТВ от беларуских провайдеров) каналов.
• Регистрация на территории Беларуси «самостоятельных» редакций российских СМИ. Которые по договору с головным офисом формально ретранслировали «отдельные передачи». Список мог быть полным – вся программа, а мог и вычищаться от определённых продуктов. Кроме того, режим «ретрансляции» позволял отслеживать и корректировать эфир практически в реальном времени (задержка в 30 минут – прекрасное окно для «быстрых правок»)
• Переход на цифровое вещание с единым провайдером услуг, что позволит (после обновления техники у населения и окончательного отключения «аналога») монополизировать эфир даже в приграничных районах страны.
• Но ещё больший эффект ожидается от кабельных сетей. В рамках развития информационной инфраструктуры в каждую квартиру Беларуси до 2019 года будет заведён оптоволоконный канал. А это и интернет и телевидение. На хорошей скорости, но с полным контролем за предоставляемым пакетом.

Ещё одним элементом, призванным влиять на мнения населения явилось появление «идеологических работников». Да, в Беларуси в каждом предприятии есть «зам по идеологии» и есть (теоретически) политинформации. Это была попытка создания механизма донесения позиции страны, её руководства по тем или иным вопросам, реакции на информационные атаки. На практике получилось иначе. И это связано с основами основ – как бы в Минске не говорили про «создание идеологии беларуского государства», но по состоянию на 2011-12 год суть этой самой идеологии, особенно в спорных исторических моментах, не могли объяснить сами «идеологи» (извините за тавтологию).

Более того, зачастую «работники идеологического фронта» сами не понимали что творят. Этому способствовала и коррекция информационной политики России, которая на рубеже 2005-2006 годов начала разворачивать масштабную информационную операцию направленную на соседние страны – формирование новой идентичности и смещение маркеров восприятия добра и зла. Для примера приведу несколько характерных её черт:

• Миф Великой отечественной — краеугольный камень на который опирается РФ. При этом речь идёт именно и мифе и возведении войны к сакральному. Второй мировой войны не было или же она была лишь фоном для ВОВ. Исходя из этого, признавая «фашизм» вселенским злом роль победителя над фашизмом, естественно, переносится на СССР и Россию, как правопреемницу Советского Союза. А далее российская пропаганда расширяет рамки «великой отечественной», относя к ним многие другие вооружённые конфликты. Подробно писал об этом в тексте «Когда закончилась Великая Отечественная война». Естественным является и сакрализация силового блока СССР.
• Свой путь России. Второй тезис, который расширяет миф о «Великой победе». Если была победа над «злом», то советский солдат априори носитель добра. Отсюда два вывода: все кто является потенциальным противником солдата-победителя выступают на стороне «зла» и само государство Россия выполнило одну из великих цивилизационных задач. Значит таково его предназначение, особая роль в мировой цивилизации.
• Естественно, что расширение исторических рамок необходимо обосновать. И тут прекрасно подходят концепции «русского мира» и «православной цивилизации». Есть светоч Россия и есть соседние государства, освещённые этим светом и «освящённые» православной верой.
• Отсюда следует ключевой посыл – право России на вмешательство в дела соседей и не только. Ведь если ты выполняешь вселенскую цивилизационную роль, вполне естественно указывать другим на их место.
• Остаётся ещё один тезис, который затрагивает качество жизни. Идеальная жизнь в России затруднительна исходя из указанных выше причин. Если все силы направлены на выполнение более важной функции, уровень доходов обычного человека (как и сама его жизнь) не так важны. Зато при достижении идеала – доминировании России — наступит эпоха процветания. Та же православная легенда жизни на земле и рае в новом изложении.

Такие задачи требовали новых подходов и новых инструментов – рамки восприятия новостными программами не задаются. И с 2005 года информационная политика России приобретает ярко выраженные черты стратегической информационной операции:

• Российские сериалы, снятые в это время меняют основную сюжетную нить. Героями становятся работники спецслужб, «государевы люди». И даже в развлекательном сегменте меняются акценты. Вместо героя-одиночки, добивающегося успеха вопреки обстоятельствам, государству, появляется герой, который пусть и делает что-то один, но ради «страны». Идёт героизация работников МВД. КГБ, НКВД, СМЕРШ и сегодняшних «спецназовцев». Причём они зачастую не «защищают страну» на своей территории, а действуют в соседних странах, отлавливают «инакомыслящих», «шпионов» и так далее.
• Аналогичные изменения происходят в «информационно-развлекательных» ток-шоу. Идёт обсуждение «великой роли великой России», героизация людей, выполнявших любые (!) приказы Москвы. При этом любая ситуация подаётся в разрезе «мы-враги».
• Поп-культура отвечает на запросы власти огромным количеством продукта апеллирующего или к «светлой картине» совместной жизни народов в СССР или напрямую воспевающих «особую миссию России», героизм проводников политики российского влияния.
• Из российских электронных и даже печатных СМИ практически полностью пропадает пласт культурной критики. Парадокс, но то, чем традиционно была сильна интеллигенция РФ, исчезло за считанные месяцы на рубеже 2008-9 годов, уступив место «нужным и политически выверенным рецензиям».
• Памятные даты и исторические персонажи. Россия активно продвигает сразу два основных мифа: православный, где РФ представляется чуть ли не единственным оплотом «истинной веры» в мире и миф «великой победы над фашизмом». Причём последний имеет занимательную трактовку — победа была в Великой отечественной войне. А воины победители — те, кто воевал с 20-х до 60-х годов. То есть и вне рамок ВОВ.

Что касается средств донесения информации до целевых аудиторий, то тут Российская Федерация не «изобретала велосипед», а воспользовалась давно отработанными методиками:

• Российский телевизионный и кинематографический продукт поставлялся телеканалам, прокатным организациям соседних стран или бесплатно или с большим дисконтом. Что делало его чрезвычайно привлекательным для СМИ и сетей кинотеатров. Таким образом, компилируя откровенный демпинг и языковую близость, РФ смогла не допустить появления на экранах сопредельных стран продукции из Польши, стран Балтии, Чехии и т. д.
• Продукт массовой культуры продвигался аналогичным образом. А так же посредством рекламы через российские телеканалы. Гастрольные туры (особенно «сборные концерты к датам») зачастую спонсировались по линии МИД, бизнеса или благотворительных фондов РФ
• Начиная с 2007 года Россия активно проводила политику «дарения» памятников гражданам сопредельных стран. Это были скульптуры императоров и императриц, российских (советских) чиновников, военачальников или персонажи времён Киевской Руси, но в трактовке московской историографии.
• Начиная с 2005-6 года активизируются грантовые программы, которые ведёт не только «Россотрудничество», но и дипломатические представительства а так же российский бизнес, представленный в сопредельных странах. Направления — культурные, образовательные, общественно-политические программы.

Вот к такому изменению российской политики Беларусь оказалась по большому счёту не готова. Страна находилась и во многом находится в российском информационном поле. Новости можно цензурировать, но как подвергать цензуре концерты, спектакли, телесериалы и фильмы ответа не было. Быстро заменить продукт «восточных соседей» своим было невозможно — слишком разные бюджеты. Переход на продукт других соседних стран так же не представлялся возможным: с одними из них были напрочь испорчены отношения, другие просили деньги за права трансляции.

Российская же информационная политика работала и с каждым годом её результаты становились всё более и более опасны. Как ни крути, но предложенная в середине 00-х концепция идеологии с традициями беларуской государственности «от 1917 года» вполне укладывалась в рамки предлагаемого Россией продукта. Такой взгляд на беларускую историю и государственность являлся составной частью координатного поля, задаваемого Кремлём. Процесс создания идентичности «Беларуси, возникшей в начале ХХ века» мог, в условиях мягкой информационной атаки России привести лишь к одному результату – выводам о нецелесообразности борьбы за государственность, суверенитет страны у значительной части беларусов.

Мягкий разворот или путь Беларуси к себе

Таким образом для Лукашенко его же собственные эксперименты с «государственной идеологией» стали смертельно опасны. Особенно когда речь шла об основе создаваемой «идентичности» беларусов. При этом быстрый поворот к традиционным ценностям, национальной культуре и истории с периодами ВКЛ, Речи Посполитой, восстаний был невозможен по нескольким причинам:

1. Сам же Лукашенко в 90-е годы на внутреннем фронте воевал с «национализмом». Поэтому признание истории страны такой какой она есть и создание на этой основе своего «исторического мифа» было бы приравнено к признанию ошибочности курса. Этого позволить Лукашенко себе не мог – возникли бы естественные вопросы «а где ещё ошибается президент»
2. Учитывая нарастающую накачку в СМИ объявление чёрного белым и наоборот на фоне продолжающегося доминирования российских СМИ вызвало бы противодействие общества и, возможно, даже агрессию. Что прекрасно видно на примере восточных областей Украины 2014-15 годов.
3. Резкие поворот в формировании идентичности беларусов, в корне отличной от предлагаемых Кремлём рамок вызвал бы мгновенную информационную атаку. А это могло вылиться в проблемы удержания власти в стране.
4. И, наконец, игры с идеологией заставили бы Кремль всерьёз разрабатывать операцию по смене власти в Беларуси. И тогда неизвестно где бы началась «русская весна»: на Донбассе и в Крыму или, например, в Витебской области.

Лукашенко и его команда решили действовать немного иначе — расставляя нужные акценты и проводя аккуратную, если хотите завуалированную работу по формированию беларуской идентичности.

Первым этапом стала кадровая чистка вертикали власти. Сразу несколько чиновников, замеченных в излишней любви к русскому миру и сотрудничестве с российскими фондами потеряли свои места на рубеже 2010-11 годов. Увольнения на первый взгляд были не связаны между собой: кто-то пошёл «по сокращению кадров», некоторых сделали виновными в «провале планов работы» и так далее.

Одновременно с этим начинается работа с историками и деятелями культуры. Об оттепели в национальном вопросе речи на тот момент ещё не шло — внешне Беларусь клялась в любви к российской культуре. Но при этом издавались исторические атласы, пошёл запрос на спектакли, книги и так далее. Простой пример: в 2010 году тираж русскоязычных книг в Беларуси в 86 раз (!!!) превышал беларускоязычный.
В начале 2015 отставание сократилось до 27 раз. Всё ещё много, но динамика налицо.

Следующим этапом стала работа с символами и так называемыми маркерами «свой»- «чужой». Началось то, что со временем получило название «мягкой беларусизации». При этом власть использовала запрос общества — молодое успешное поколение независимо от государственной политики обращалось к национальным символам, ценностям. Беларускость становилась модной среди успешных беларусов. Власть поддержала тренд.

При этом государственная политика имеет несколько особенностей, позволяющих трактовать её именно как оборонительную информационную операцию стратегического характера.

1. Смещение акцентов. Беларуская идеологическая машина не противопоставляет свои тезисы российской пропаганде, а смещает акценты, используя в том числе российскую волну. Расставляются собственные маркеры, которые с каждым годом всё дальше уходят от «русского мира» в изложении Кремля.

Более ранние примеры приводил год назад в тексте «Беларусь шагает к себе самой». Повторяться не вижу смысла — приведу лишь «новые» факты:

• Есть такая личность Александр Невский. В России ему ставят памятник как святому и воителю, защитнику «русского мира». В Беларуси в городе Витебск по настоянию «русских организаций» власти установили скульптурную группу «Князь Аляксандр Неўскі з жонкай, віцебскай княжной Аляксандрай, і сынам Васілём». Простое смещение акцентов. Новгородский князь не воин, а скорее семьянин, единственным жизненным достижением которого была женитьба на витебской княжне.
• Тезис о Великой Отечественной Войне. Так сказать красная нить российской пропаганды. В Беларуси вносят свои коррективы. Как, например, выставка в музее ВОВ посвящённая армии Андерса, которая в значительной ступени состояла из беларусов. А это уже не борьба «советских воинов» – польский корпус был сформирован из военнопленных кампании 1939 года. То есть беларуские борцы с фашизмом успели повоевать и против советов.
• Тезис «Отечественной войны 1812 года». В Беларуси её не называют «отечественной» и активно изучают историю корпуса Понятовского и отрядов литвинской шляхты в Великой Армии императора Наполеона. А «партизанскую войну» широких масс представляют тем, чем это было на самом деле — рейдовыми действиями российских козаков.
• Россия ведёт пропаганду казаков. В Беларуси в наиболее массовой газете выходят статьи «зверства казаков при немецкой оккупации». Где с фото приводятся данные о «боевом пути» казачьих частей в составе вермахта. В том числе и факты их использования для подавления партизанского движения в Беларуси (на востоке — советского, на западе беларуского национального и польского)
• Есть в Беларуси и список Историко-культурных ценностей. Который в 2016 году существенно пополнился объектами, связанными с восстанием 1863-1864 годов. Антироссийским восстанием.

2. Национальные символы. То, что Лукашенко фактически запретил своим референдумом 1995 года сегодня «выходит из подполья» и даже становится официально признанной ценностью государства.

• За майку с гербом «Пагоня» в 2010 году можно было сесть на сутки. Сегодня это «историческая ценность Беларуского народа» и официальный герб Витебской области.
• Бело-красно-белый флаг представлялся официальной пропагандой как флаг «оппозиции», запятнавший себя использованием колаборантами во время войны. Месяц назад на государственном телевидении выходит передача о флаге и оккупации где лейтмотивом идёт тезис «флаг использовали беларусы, а немцы лишь разрешили это после 1943 надеясь получить поддержку населения». На политическом ток-шоу ведущий заявляет, что «оба флага – наша гордость, наша история, наше достояние». В стране проводятся пикеты по сбору подписей за придание национальному флагу статуса «культурной ценности». Пикеты без официального разрешения (уже статья КоАП) и под «незарегистрированной символикой» (ещё одна статья КоАП). Пикеты проходят и 10 тыс. подписей отправляются в Минкульт. А оттуда в АН Беларуси с просьбой чиновников «дать историческое обоснование».
• Сам флаг достаточно активно используется в среде болельщиков. Более того, национальная сборная по футболу проводит ребрендинг получая название «Белыя крылы» — от «Зямлі пад белымі крыламі» одного из культовых писателей 20 века В. Караткевича. Промо-ролик демонстрирует на футболках бело-красно-белые сочетания, которые лишь в конце становятся орнаментом.

• Вышиванка. В Беларуси день вышиванки становится государственным (!) праздником. С парадами, показами и массовым использованием национального орнамента в национальных цветах для оформления улиц, домов, отдельных изделий и даже спортивной формы. При этом «день вышиванки» проводит БРСМ — молодёжная провластная организация, которая немногим ранее была проводником идеологии «советских беларусов» среди подрастающего поколения.

3. Беларуский язык и культура. Наиболее интересный подход. В языковом вопросе власть занимает на первый взгляд достаточно пассивную позицию. Резкой и мощной рекламной кампании или принуждения нет. С другой стороны заметны несколько характерных черт:

• Беларуский язык и беларускость в тех сферах, где есть запрос общества как правило проходят и внедряются. Если три года назад жалобы по «языковому вопросу» оставались без движения, то сегодня реакция властей обязательна. Как минимум информирование.
• В массовом использовании на сегодня беларуский язык стараются использовать в привязке к успеху. По беларуски рекламируется успешный бизнес (это уже правило хорошего тона), даётся социальная реклама «на позитиве» а так же проводится брендинг ряда государственных учреждений и спортивных организаций. При этом очень чётко придерживаются одного правила: не связывать беларускость со структурами, событиями и фактами, имеющими негативную «историю». Например, недавно созданный Следственный Комитет Республики Беларусь имеет беларускоязычный промо-ролик. А вот «имеющий давнюю историю» КГБ пока таким не обзавёлся. Что вполне логично.
• Сигнал исполнительной вертикали в виде прохода в парламент заместителя руководителя «Таварыства беларускай мовы» можно трактовать как намёк о серьёзности языковой политики.

4. Пантеон героев. Очень важный момент, поскольку он формирует у общества набор «матриц поведения», на которые необходимо ориентироваться. Тут изменения более глобальны:

• В Беларуси активно ставят памятники историческим деятелям периода ВКЛ и раньше. Восстанавливают замки (есть государственная программа) и усадьбы магнатов. Ключевой подход — что человек сделал полезного данной территории сам, без «участия» Москвы.
• Театральные действа и постановки для масс — минская Ратуша (кстати, восстановленная недавно) стала местом проведения концертов классической, джазовой музыки и исторических постановок.
• Работа музеев с «полным погружением» когда посетителей, например, наряжают в костюмы определённой эпохи. Как экспозиция в Могилёвской ратуше — музее самоуправления. Где среди прочего рассказывают о событиях 1661 года, когда жители города вырезали семитысячный российский оккупационный гарнизон.
• Отношение к историческим деятелям. Украинцы спорят о классиках с русскими — чей Гоголь, Шевченко. В Беларуси подход проще: Достоевский принадлежит России, Дзержинский тоже. А вот Мицкевич, Домейко, Огинские, Костюшко — Беларуси. Спор за культурное наследие, если можно так сказать, обращён на Запад.
• Новые лица или «герои нашего времени» — люди успешные сегодня. Это спортсмены, бизнесмены, деятели культуры. Большинство из таковых высказывалось за последние 2 года о ценности беларуской культуры и языка. При этом так называемая «поп-культура» или «звёзды однодневки» остаются российскому полю.

Результат уже заметен и он достаточно парадоксален. Мой знакомый журналист недавно поделился наблюдением: в регионах страны услышав его беларуский люди спрашивали «а вы мусіць з Мінску». Беларускость стала признаком столицы, элиты, а не деревни как это было во времена СССР.

5. Размытие культурного фона. Беларуси критически не хватает своего развлекательного контента – сериалов, шоу и т. д. Лукашенко недвусмысленно высказывался на этот счёт и требовал создать: «Нам нужны высокого уровня книги, живопись, спектакли, кинофильмы, где была бы талантливо показана жизнь нашего молодого суверенного государства». Пр этом активно прорабатывается вопрос разбавления российского продукта продуктом других стран.

• В частности с Украиной была достигнута договорённость о создании совместного канала. Но украинцы думали просто транслировать «новости» — организовать что-то вроде иновещания. Беларуси нужно другое — аналог «Плюсов» или СТБ с их шоу. Увы, но украинская сторона, которой поручили работать над каналом не имеет ни полномочий ни желания обсуждать такие решения.
• С Польшей ведётся работа по допуску в кабельные сети польского канала. Варшава со своей стороны ограничивает финансирование телевидения «Белсат» – оппозиционного Лукашенко ресурса, распространяющего сигнал через спутник и интернет.
• Ведётся работа по покупке прав на адаптацию шоу от телеканалов соседних государств и США. Однако в этом вопросе ключевая проблема – финансовая – Беларусь не имеет больших бюджетов.

6. Дискредитация оппонента. Наиболее интересный момент, где совпадают посылы негосударственных и государственных СМИ. В частности в криминальной хронике или информации об глупых (зачастую и трагических) и диких с точки зрения беларуса инцидентах всячески подчёркивается национальная либо религиозная принадлежность. Вот лишь несколько примеров:

• В Беларуси арестовали священника РПЦ, который ранее был активистом РНЕ. Государственные каналы избегали называть его гражданином страны, всячески подчёркивая что речь идёт о «батюшке», который трепетно относится к фашистской свастике.
• В начале 2016 года заурядное правонарушение вынесло на уровень интервью национальным каналам обычного инспектора ДПС. Причина в том, что он остановил гражданина РФ на «подпитии». А этот гражданин оказался ещё и священником РПЦ. Пытался угрожать беларускому милиционеру.
• Любая криминальная хроника, если там фигурирует гражданин из РФ отдельно подчёркивает национальность нарушителя.
• Отдельной строкой идут материалы про курьёзы и происшествия на необъятных просторах России. Начиная от еды с лопат, провалившейся канализации в Выборге и заканчивая отравлениями настойкой боярышника. Такую «перчинку» любят подкинуть в материалы как оппозиционные так и государственные СМИ – редкое единство мнений.

Подобная политика уже даёт свои плоды. Например последние аресты авторов Регнум.ру в Беларуси прошли при практически полном единодушии сторонников и противников Лукашенко. При этом задержанный ФСБ РФ и переданный в Беларусь редактор «националистического» ресурса 1863x.com Эдуард Пальчис был формально осуждён. Но ровно на тот срок, который он провёл в СИЗО (вначале в России а потом в Беларуси пока длился суд).

Процесс идёт и достаточно успешно, но поводов трубить «победа» пока не вижу.

Границы мягкой беларусизации

К этому моменту, думаю, что многие читатели из Беларуси будут возмущены. Мол имеем «определённые подвижки» в деле беларусизации, но режим не меняется. Согласен на 100% и завышенные ожидания – ключевая ошибка оппонентов Лукашенко.

Режим проводит формирование идентичности, а не беларусизацию в представлении национально-ориентированной демократической интеллигенции. Эти два процесса, как говорят в Одессе, таки две большие разницы. Никто во властных кабинетах не связывает «умеренный национализм» режима с демократией. Скорее наоборот — это способ удержания власти. А примеров авторитаризма, щедро замешанного на национальной идее в недавней истории (и современности) хоть отбавляй – вопрос лишь в выборе пропорции «национальных добавок» для удержания власти.

Второе основание для тревоги – единый инициатор процессов «в комплексе». Информационная операция инициирована и в значительной мере проводится окружением Лукашенко. И нет никакой гарантии, что через 2-3 года новые «маркеры» не покажутся более выгодными. С этим придёт и коррекция политики.

И, наконец, фазы стратегических операций. Самая опасная, период наибольшей неустойчивости, надо отдать должное уже пройдена. РФ со своей котрагитацией «проспала вспышку». Процесс, проводимый в Беларуси даёт неплохие результаты, но, увы, требует много времени. При этом его ход чувствителен к резким атакам на информационном поле (тактическим операциям) – например, нападки по одному спорному тезису (введённому относительно недавно) с переносом атаки на личность либо структуру. Могут быть атаки и с «другой стороны» — якобы за излишнюю медлительность и мягкость подхода. Суть не важна — важен результат – ослабление позиций власти или популярности инструментов донесения информации.

В Беларуси это видят и пытаются резко реагировать на подобные проявления, заодно создавая (впервые за последние годы) тезис об «опасности государственности, исходящей от отдельных лиц в России». Это, кстати, не только возможно на теперешнем этапе, но и даёт дополнительные козыри при кадровой и информационной работе.

Тем не менее, подчеркну ещё раз — беларуское общество в массе своей пока остаётся в российском информационном поле, резкий выход из которого в бесконфронтационном режиме невозможен. Россия заинтересована усилить влияние в Беларуси и имеет финансовый ресурс для своих медиа и методов донесения информации. А значит ближайший год (как минимум) пройдёт под знаком информационной войны за умы беларусов в которой обе стороны формально будут признаваться в «братских чувствах один к одному».

текст написан в соавторстве с Ольгой Харламовой и опубликован на Хвыли