Чеченец, укрывшийся в Европе, рассказал о пытках геев в республике.
Чеченский гей, уехавший из России пять лет назад, подтвердил в интервью «Снобу», что силовые структуры региона организовывают облавы на представителей ЛГБТ-сообщества. Он рассказал о ряде задержаний, запугиваниях, пытках и потере близких.
Первый раз молодой человек столкнулся с преследованием со стороны правоохранителей, поскольку выручал друга-гея. Приятеля чеченца подставил «важный человек в силовых структурах Чечни», владеющий пиццерией. В заведении работал юноша, внимания которого добивался знакомый рассказчика.
«Друг позвонил мне и попросил привезти сто тысяч. Я занял деньги и встретился с теми, кто его взял. Меня запихнули в машину и повезли в какой-то полицейский участок в трехэтажном доме. Начали говорить, что мы пидарасы, геи и все такое. Они забрали у меня деньги и побили: сломали нос, ребро треснуло. Друг преподавал в университете юриспруденцию — я сказал, что просто студент, учусь у него. Они все-таки извинились — сказали, что думали, что я тоже гей. <…> Но, видимо, после этого случая за геями началась слежка», — полагает чеченец.
В 2011 году преследовали уже по-серьезному. «Геев ловили, избивали и делали на этом очень легкие деньги. Размер суммы определяли статусом: чем выше статус, тем больше требовали денег. <…> В 2012-м моего молодого человека задержали, сильно избили. Ему угрожали: если не принесет деньги, расскажут все родным. Его током били, хотели, чтобы выдал еще троих. Под пытками чего только ни сделаешь, когда силу применяют, когда боль нестерпимая. Он не выдержал и заложил меня и еще парня из Нальчика — больше никого не знал», — сказал мужчина. После этого случая он срочно уехал в соседний Дагестан.
Он вернулся ради больной мамы, но обдумывая вопросы, «как свалить» из страны. Матери сын рассказал, что медики выявили у него рак крови и надо срочно ехать в Европу лечиться. Признаться в том, что он гей, пожилой женщине, которая надеялась понянчить внуков, было невозможно.
Когда все было готово к отъезду, жителя республики задержали под каким-то предлогом правоохранители. «Меня привезли на территорию одного отделения. <…> Один сел рядом, другой прошел к компьютеру, включил флешку, покопался там и говорит: «Нам нужно с вами серьезно поговорить. Подвиньтесь ближе к монитору». Я смотрю — там наша с моим молодым человеком откровенная СМС-переписка примерно за месяц и наши номера. Очень большая переписка — мы постоянно были на связи, в день по 150—200 СМС писали друг другу. Я спросил, кто им дал эту информацию. Он говорит: «Не твое дело. Это твой номер?» Я говорю: «Да, это мой номер, но я недавно его купил. До этого он был не у меня». Он мне показал номера мамы, сестры, родственников, друзей. Спрашивает: «На эти номера вы звонили? В июне звонили, в августе тоже звонили», — вспоминает он.
Силовики его тогда избили: «сломали два ребра, отбили почки, на лице до сих пор остались шрамы. Били ногами, огромными военными сапогами. Они точно были чем-то напичканы, потому что каждый удар что-то ломал».
Задержанный пообещал, что если его отпустят, он сдаст очень богатых людей. Ему поверили, тогда он спешно покинул Чечню, месяц провел, залечивая последствия пыток, в Дагестане, потом уехал в Европу.
В 2014 году мужчина вернулся на родину, желая забрать мать с собой. Тогда-то произошел аутинг, а вскоре женщина умерла. «Кто-то донес, что я был дома — в дом ворвались, но я уже уехал (назад в Европу). Маме рассказали: ваш сын пидарас, он нас обманул — обещал сдать людей и свалил. Ему нужно вернуться домой, либо мы его насильно вернем. <…> дошло до того, что они начали хватать племянника — хотели забрать его, пока я не приеду. Мать сильно испугалась, что-то произошло с сердцем, и она упала. <…> Я получил сообщение, что у мамы случился обширный инфаркт одновременно с инсультом, и если не приеду, то могу ее не увидеть. Я сорвался <…> мать была уже парализована, без чувств. Через 18 дней она умерла. Я ее похоронил и уехал», — сообщил страшные подробности россиянин.
В европейской стране у него уже есть вид на жительство. «Меня защитили, дали квартиру, социальное пособие. Отправили на уроки — у меня из-за стрессов память очень плохая, трудно дается местный язык. Сейчас ищу легкую работу для моего уровня языка — водителем, например. Здесь мне дали все, чего лишили на родине, — признал собеседник издания. — Я полноценный гражданин и полноценный человек. Соседи, друзья — все знают, что я гей. Мне все улыбаются, все любят — никто ни в чем не упрекает».
Уроженцу Чечни приходится посещать реабилитационные мероприятия. «Нас возят по психиатрам, психологам. Когда в миграционной полиции брали интервью, сотрудник заплакала от моей истории. Все из-за того, что я гей. Я не хотел быть геем. Я не выбирал этот путь. Но что мне делать, если я такой? Я понимаю, что это ненормально, это отклонение какое-то. Я до сих пор как-то себя ненавижу. Ненавижу себя таким. Не только себя, я вообще всех геев ненавижу. Я ненавижу тех, кто хочет, чтобы геи жили свободно. Какая свобода, какой гей-парад в Чечне, если там даже нет российских законов? Ни законов, ничего нету», — подвел он итог всему пережитому.
Ранее в ходе визита в РФ канцлер Германии Ангела Меркель призвала президента Владимира Путина оказать влияние на ситуацию с секс-меньшинствами в Чечне. «Мы получили очень отрицательные доклады о том, что происходит с гомосексуалами в Чечне, я попросила господина президента о том, чтобы он оказал свое влияние на сохранение прав меньшинств», — заявила политик.
В апреле «Новая газета» опубликовала материал о «скоординированной кампании» в Чечне, в ходе которой были похищены сотни мужчин-гомосексуалов. Журналисты утверждали, что жертв пытали, вынуждая раскрыть информацию о других известных им геях. В Грозном все обвинения отрицали. </span>