Новый аудитор, утвержденный независимой наблюдательным советом Приватбанка, не смог установить, сколько кредитов было предоставлено бизнесам бывших акционеров — это было технически невозможно в условиях полного отсутствия коммуникации с бывшим менеджментом банка и компаниями-заемщиками.
Последние элементарно проигнорировали обращение аудитора с просьбой предоставить объяснения по вопросам связанного кредитования.
Приватбанк были спасены средствами налогоплательщиков — средние расходы в расчете на каждого украинском с учетом запланированных дополнительных вливаний капитала составляют более 3500 гривен.
Налогоплательщикам следует узнать, какие компании получали кредиты в Приватбанке к национализации. Портрет типичного заемщика банка был максимально простым — компания без производственных активов, практически без доходов и прибыли, без персонала. Классические «пустые» компании, которые массово использовались как цепочки в финансировании других получателей кредитных средств.
Почти все кредиты были предоставлены на нерыночных условиях: низкая процентная ставка, погашение всей суммы кредита в конце действия кредитного договора. Ни один независимый бизнес не мог бы рассчитывать на такие щедрые условия кредитования.
В 2015 году новая команда НБУ начала диагностическое обследование Приватбанка. После длительных переговоров тогдашний топ-менеджмент банка признал, что реальными заемщиками были другие компании, а «пустые» компании были лишь посредниками. Большинство из них принадлежала номинальным держателям с греческими именами.
Менеджеры банка начали раскрывать названия компаний, которые по их утверждению были реальными заемщиками. Среди них были и зарубежные бизнес. Однако никаких документальных подтверждений состав настоящих конечных заемщиков ПриватБанка не было предоставлено.
Тем не менее менеджмент банка в дальнейшем рассказывал, что реальные владельцы бизнесов, которые занимали средства, на самом деле не связаны с акционерами.
По просьбе банка НБУ согласился встретиться с несколькими из этих «реальных собственников». В процессе диалога выяснилось, что заявленные «настоящие владельцы» имели довольно слабое представление о «своих» бизнес — они не знали ни объемов доходов, ни имена менеджеров, иногда даже были не в курсе, чем именно занимаются якобы их компании.
Банковские регуляции во всем мире — Украина не исключение — требуют от банков признавать реальную платежеспособность заемщиков. Если заемщики не в состоянии рассчитаться по кредитам, нужно сформировать соответствующие резервы.
Проще говоря, признать ожидаемые убытки от такого кредитования и покрыть их средствами акционеров — капиталом. Очевидно, что «пустые» компании, без доходов, сотрудников, производственных мощностей не имеют возможности расплатиться по многомиллионным долгам. Каким же образом Приватбанк оценивал кредитные риски по таким заемщикам?
Чтобы не определять резервы по кредитам, очевидно, неплатежеспособным компаниям, была запущена простую схему — на бумаге рисовалась залог, который в реальной жизни не имела никакой ценности. Почти 90% компаний-заемщиков предоставляли банку залог в форме так называемых имущественных прав на товары. Что это такое?
Компании заключали договоры с другими, такими же непрозрачными, компаниями договоры о поставке товаров в будущем. То есть если заемщики ПриватБанка отказались возвращать кредиты, то банк получил бы право взыскания на эти товары у компаний-заемщиков после их поступления / поставки и их дальнейшую реализацию.
Конечно же, «пустые» компании никогда в прошлом не закупали товары в существенных объемах. Более того, они даже не совершали никаких предоплат за те «будущие» товары, имущественные права на которые передавались в залог банку, и даже теоретически не могли за них рассчитаться.
Конечно, такой залог был выдумкой. Общая заявленная банком стоимость имущественных прав на товары в залоге по кредитам составляла более 350 млрд грн Основные товары — нефтепродукты, марганец, ферросплавы.
НБУ неоднократно общался с предыдущим аудитором банка и расспрашивал, каким образом по подобным кредитам может быть крайне низкий уровень резервов. Ведь неплатежеспособность компаний не вызывала сомнений ни у кого. Оказалось, что аудиторам банк показывал совсем другую залог — корпоративные права компаний, которые были «настоящими» заемщиками.
На вопрос о том, как можно оценить корпоративные права компании-банкрота — ведь в случае невозврата кредита Приватбанк бы взимал залог в виде корпоративных прав компании-банкрота, — мы не получили ответ.
Аудиторы также уверяли нас, что тоже встречались с владельцами бизнесов, которые были заемщиками Приватбанка, и сформировали собственное суждение о том, что эти владельцы, во-первых, реальные конечные бенефициары бизнес, во-вторых, они не связаны с акционерами банка. Скорее всего они задавали не те вопросы, которые задавал НБУ.
Были попытки изменить ситуацию?
НБУ неоднократно ставил перед Приватбанком требование: в как можно короткие сроки перевести все кредиты с «пустых» компаний в полноценные бизнес, генерирующие операционные доходы и денежные потоки в объемах, достаточных для обслуживания кредитов.
По сути НБУ попросил акционеров и менеджмент Приватбанка сформировать полноценный кредитный портфель. Тот факт, что весь портфель был связан с бизнесами акционеров, на том этапе уже никто не возражал.
Если бы банк выполнил эти требования НБУ, ему было бы предоставлено переходный период для устранения проблемы связанного кредитования. С начала планировалось, что все банки получат 3 года на решение этого вопроса.
Понимая масштаб проблемы Приватбанка, НБУ согласовал с Международным валютным фондом, этот срок для всех банков будет продлен до пяти лет. Банк в конце концов провел реструктуризацию кредитного портфеля, однако место более сотни старых компаний-заемщиков заняли несколько десятков аналогичных «пустых» компаний без активов, доходов и опыта осуществления операционной деятельности.
«Новые» кредиты так же было предоставлено на нерыночных условиях. Легкость и скорость, с которой кредитный портфель более чем сто миллиардов гривен был трансформирован в течение нескольких недель только подтвердили, что никаких независимых заемщиков в банке не было.
В течение всего периода активного общения между НБУ и Приватбанком все заемщики действовали синхронно и согласованно. Факт их связанности с кредитором является доказанным для НБУ по сути, и юридически зафиксированным решениями Комиссии по вопросам определения связанных с банками человек.
Этот вывод основывается на общепринятых во всем мире правилам регулирования банковского сектора. Главное иметь желание видеть суть операций.
Leave a Reply