В первом квартале Росстат зафиксировал нулевой прирост выпуска в высокотехнологичном сегменте обрабатывающей промышленности, во втором наметился спад на 1,6%, который к третьему кварталу ускорился до 1,7%.
Накопленным итогом за 9 месяцев высокотехнологичные производства сократились на 1,2%.
Россия вернулась к своей традиционной экономической модели, отмечает главный экономист Альфа-банка Наталья Орлова: в первом полугодии сектор добычи полезных ископаемых вырос на 4,1%, а сельское хозяйство, которые было лидером последних трех лет (+8,8% с 2013-17гг), упало на 0,3%.
Рост цен на нефть принес в страну валюту и дал толчок потреблению, которое за полгода увеличилось на 3,5%. Рост импорта ускорился до 25% год к году, а сальдо торгового баланса — сумма валютной выручки, которая остается после оплаты импортных закупок, — сжалось до 14-летнего минимума.
«В целом, c точки зрения изменения структуры экономики, в ней сейчас сохраняются все те неблагоприятные структурные тенденции, которые сформировались в 2000-е годы на фоне «нефтяного Эльдорадо», — пишут эксперты ВШЭ: минеральное сырье меняется на оборудование и потребительский стиль жизни для узкой прослойки конторлеров нефтяной ренты, в то время как остальная экономика тает под натиском госсектора.
С 2002 года доля добычи полезных ископаемых в российском ВВП выросла почти в 1,5 раза (с 5,9% до 8,4%), причем обвал цен на нефть не только не остановил, но даже ускорил этот процесс, констатирует ВШЭ.
Доля же промышленности, не связанной с сырьевой трубой, — фабрик и заводов из сегмента обработки — сократилась с 15,2% до 12,4%. Почти 2 раза вырос сектор госуправления и обеспечения безопасности — с 4,1% до 7,1%.
Те же процессы видны и в занятости: количество чиновников за 12 лет выросло вдвое — с 2,4 млн человек в 1995 году до 5,3 млн — в 2015-м, а в малом бизнесе занято всего 15% населения (против 80% в Китае), отмечает Boston Consulting Group.
Доля технологически инновационных компаний в стране — менее 1%, а на 10 тысячи работников приходится лишь 1 промышленный робот против 531 в Южной Корее, 176 в США и 49 — в Китае, констатирует BCG.
Для ускорения экономики России нужно менять внутренний климат, пока же от действий властей создается ощущение, что они наивно верят в госплановский подход, говорит экс-зампред ЦБ РФ Сергей Алексашенко: как будто если президент поручил создать цифровую экономику, правительство, как при Госплане или Госснабе, должно должно нарисовать какие-то цифры, всем дать калькуляторы в руки и выполнять.
«Но это же не правительство делает, это делает частный бизнес. Либо появляется инициатива и начинают продавцы появляться, либо их правительство душит, или полиция душит, и они не проявляются», — заключает Алексашенко.