Внимание экономистов привлек тот факт, что китайские макроданные категорически не сходятся на региональном и общестрановом уровне: так, сумма ВВП всех провинций не соответствует декларируемому размеру всей экономики. То же самое касается данных по инвестициям в основной капитал — то есть инфраструктурным стройкам, которые ведутся за счет муниципальных и региональных бюджетов в рамках пятилетнего госплана.
Именно выполнение плановых заданий, спущенных сверху руководством Компартии, и является причиной возникающих «приписок» к статистике в духе позднего СССР. «Поскольку местные власти получают вознаграждение за выполнение целей по темпам роста и инвестициям, у них возникает соблазн манипулировать локальной статистикой», — пишут авторы исследования во главе с Чан-Тай Сие.
Чтобы оценить масштаб потенциальных манипуляций экономисты Брукингса использовали данные по сбору налогов, в частности, НДС — они, как считают эксперты, меньше подвержены искажениям: учет поступлений в бюджет с 2005 года ведется на электронной основе через единую компьютеризированную систему.
Их расчеты показали, что в период с 2006 по 2016 год рост ВВП в целом по стране завышался в среднем на 1,7 процентного пункта в номинальном выражении.
Реальный рост же — с учетом инфляции, измеренной дефлятором ВВП, — ниже декларируемого на 2 процентных пункта в год.
Из расчетов Брукингса следует, что темпы экономического роста в КНР еще в 2012 году упали ниже 6%, а накопленным итогом экономика переоценена на 1,6 трлн долларов.
Проблема известна и признается на уровне руководства Компартии. Так, в начале 2017 года были пересчитаны данные по экономике одного из индустриальных центров Китая — расположенной на северо-востоке провинции Лаонин.
В результате ВВП региона «рухнул» на 23%, а объем капитальных вложений — на 64%. Как выяснили власти, местные чиновники приукрашивали данные начиная с 2011 года, стремясь перевыполнить план, «спущенный» сверху.
Губернатор провинции Чен Кифа признал завышение цифр, которые подавались в государственное бюро статистики в январе 2017 года. Свой поступок он объяснил желанием «продвинуть карьеру».