Наверное, в мире сложно найти уголок, представляющий больший интерес для археологов, чем Израиль. Не задумываясь об этом, мы буквально ходим по истории. Здесь нет ничего удивительного в том, чтобы пойти прогуляться в парк в Иерусалиме и найти редчайшую монету эпохи Второго храма, или поехать на пикник на север и вернуться с осколком мозаики византийской эпохи.
Несколько дней назад стало известно, что в мошаве Цур-Натан, что в центре Израиля, было обнаружено целое имение, – винодельня и каменоломня – принадлежавшее некому богатому самаритянину, жившему 1600 лет назад, в V веке новой эры, когда Израиль был частью Византии. «Пусть Господь сохранит прекрасные угодья господина Адиоса, амен», — гласит надпись на греческом языке, выложенная мозаикой на дне винодавильни.
Уникальная находка была сделана, как и многие другие, совершенно случайно – при расчистке территории для строительства жилого квартала. Она стала одним из свидетельств истории удивительной общины, похожей и одновременно непохожей на еврейские общины, чье имя носит Самария (Шомрон), и чье присутствие в Эрец-Исраэль никогда не прерывалось.
История самаритян, как этноса, началась здесь, на прекрасных и малонаселенных холмах Самарии. После того, как ослабленные междоусобицами два еврейских царства – Израиль и Иудея – были захвачены Ассирией, большая часть еврейского населения в VIII веке до новой эры была отправлена в изгнание, имевшее трагические последствия. Десять израильских колен, составлявших Израильское царство, безвестно сгинули в плену; два колена дольше продержавшейся Иудеи были насильно переселены в Мидию. Однако изгнанники составляли «соль земли иудейской». В Эрец-Исраэль осталась лишь горстка еврейских крестьян, и земля опустела. Дальнейшие события, приведшие к появлению самаритян, неясны, и тут существуют две точки зрения.
По мнению самих самаритян, они – потомки израильских колен Эфраима и Менаше, а нынешние евреи – потомки исключительно колена Йехуды, т.е. йехудим (ивр. евреи). В таком случае надо полагать, что самаритяне – самые настоящие евреи. Те самые, что в одиночестве остались в почти полностью опустошенной Эрец-Исраэль после ассирийского изгнания, и чьи обычаи в изоляции от других евреев формировались автономно, а потому и отличаются от общепринятых еврейских обычаев.
Однако большинство еврейских источников утверждают, что самаритяне никогда не имели отношения к евреям; они были языческими переселенцами из месопотамского города Кута, перебравшимися в Эрец-Исраэль после того, как эти земли опустели. Уже здесь они переняли некоторые еврейские традиции у немногих оставшихся еврейских крестьян, и, смешав эту культуру со своей собственной, образовали новый этнос. Отсюда и название самаритян в еврейских источниках – кутим, то есть жители Куты.
Как бы то ни было, отношения между самаритянами и евреями после возвращения последних из изгнания складывались не особенно гладко. Несмотря на то, что самаритяне также верили и продолжают верить в единого Бога, признавая Тору, как свою священную книгу, евреи не стремились принять их, как единоверцев. Так, в Книге Эзры подробно описано, как самаритяне просили разрешить им принять участие в строительстве Второго храма в Иерусалиме, поскольку они верят в того же Бога, и как им было в этом отказано. Обиженные самаритяне после этого всячески препятствовали строительству, и впоследствии полностью отделились от иудаизма, сохранив, однако, некоторые традиции, явно имеющие отношение к еврейской культуре.
Известная христианская притча о «добром самаритянине» явственно свидетельствует об отношениях между евреями и самаритянами – с точки зрения большинства евреев, живших в то время, самаритяне были отъявленными негодяями, и тот факт, что среди них встречаются хорошие люди, представлялся им довольно удивительным. Самаритяне платили взаимностью.
Самаритяне никогда не покидали Эрец-Исраэль и не отправлялись в изгнание. Несмотря на это, сложно назвать их судьбу завидной в сравнении с судьбой евреев. При христианской Византии иудаизм, несмотря на многие гонения и запреты, все же пользовался статусом relegio licita, т.е. разрешенной религии, и попытки насильственного обращения евреев в христианство начались значительно позже.
Что касается самаритян, их статус, несмотря на веру в единого Бога, приравнивался к статусу язычников. А это означало, что их религия запрещалась и они подлежали насильственному крещению. Это привело к нескольким самаритянским восстаниям в V-VI веках н.э. Интересно, что в некоторых случаях самаритяне перед лицом общего врага – христиан – объединялись с евреями. Все эти восстания были жестоко подавлены. Позже, когда Эрец-Исраэль перешла под власть мусульман, самаритяне опять не оказались в списке иноверцев, которым было разрешено, хоть и с ограничениями, исповедовать свою религию. Все эти потрясения привели к тому, что самаритянская община сократилась настолько, что ее дальнейшее существование оказалось под угрозой.
Однако она не исчезла. Несмотря на то, что само название – самаритяне – звучит, как название народа из далекого прошлого, в современном Израиле существует самаритянская община, насчитывающая всего около 800 человек. И это может считаться отличным приростом населения – ведь к началу XX века их осталось сто человек. Большинство из них живут в Холоне, Неве-Пинхасе и, конечно, в деревне Кирьят-Луза, выстроенной на горе Гризим – главном самаритянском месте поклонения.
Статус самаритян в современном Израиле абсолютно уникален. Они не считаются евреями, однако имеют право воспользоваться законом о возвращении; их религия де-юре не считается одним из ответвлений иудаизма, однако де-факто является им. Из-за малочисленности и угрозы инцеста руководители общины разрешили браки с евреями и караимами, прошедшими процедуру обращения – своеобразного самаритянского «гиюра».
В 1993 году после вывода израильских войск из Шхема шхемские самаритяне говорили о необходимости предоставить Кирьят-Лузе статус израильского поселения, однако в этом было отказано.
Со времен арабского завоевания они многое переняли у арабов, говорят на арабском языке и на иврите. Самаритянская религия – это, пожалуй, живое свидетельство того, как выглядел бы иудаизм, если бы не было Вавилонского изгнания, написания Талмуда и Устной Торы. Мидраши и Талмуд самаритяне не признают – только Пятикнижие Моисеево. Они не отмечают Пурим, но празднуют Суккот и Шавуот – хотя даты его празднования и совпадают с еврейским календарем. Они одеваются в одежду, наверное, похожую на ту, что носили евреи-кочевники, впервые пришедшие в Землю Обетованную. Место их священного поклонения – гора Гризим, на который некогда стоял самаритянский храм, разрушенный царем еврейского Хасмонейского царства Александром Яннаем. Не правда ли, история с разрушенным храмом напоминает еврейскую историю?
Споры о том, кем считать самаритян, велись мудрецами Талмуда еще в первых веках новой эры и ведутся до сих пор. В процессе споров мудрецы решили, что самаритяне – не евреи, поскольку на горе Гризим они поклоняются идолу – изображению голубя. Однако доказательств такому поклонению найдено не было, и с этим согласны не все.
Находка древнего самаритянского имения с винодельней в Цур-Натане свидетельствует о временах, когда самаритянская община была большой и процветающей, и, как считалось в этих местах, самаритяне делали самое лучшее вино. Эта история тоже нашла свое отражение в Талмуде в споре о том, можно ли пить вино кутим (самаритян) или же оно запретно для евреев, как вино язычников. Сегодня это все – отголоски старой истории. В XXI веке вопрос о том, кого считать евреем, не имеет однозначного ответа.
А с точки зрения самаритян, мы – один народ. Только разделенный.
Лея Костинская, «Детали»
Leave a Reply