Фьючерсы на WTI в Нью-Йорке обвалились на 5,3% — до 21,41 доллара за бочку, немного не дотянув до антирекорда недельной давности (19,46 доллара 20 марта).
Ситуация на рынке физической нефти, тем временем, еще хуже, чем на фьючерсном. Цена российского сорта Urals в Европе упала ниже 18 долларов за баррель. В порту Ротердама, по данным Reuters, котировки опускались до 17,7 доллара — уровня конца 1980х, середины 1990х и начала 2000х.
Нигерия, крупнейший производитель нефти в Африке, продает свою марку Qua Iboe со скидкой в 3,1 доллара к Brent — максимальной по меньшей мере за два десятка лет. Колумбийская нефть Vasconia стоит на 7,75 доллара дешевле Brent впервые за четыре с половиной года.
Венесуэла предлагает нефть по цене ниже 5 долларов за баррель, и не может найти покупателей, поскольку рынок опасается сакнций.
«Физический рынок переживает тяжелые времена, и дальше будет только хуже, — сказал Bloomberg Торбьорн Торнквист, соучредитель трейдера Gunvor Group. — Через пару недель мы в полной мере почувствуем последствия избыточного предложения».
Надежды на то, что Россия и Саудовская Аравия «склеят разбитую чашку» соглашения ОПЕК+ тают с каждым днем. Министерство энергетики королевства не обсуждало с российскими коллегами вопросы о возобновлении совместных действий на рынке нефти, сообщил ТАСС представитель ведомства.
На фоне обвала нефти российский «рынок на ногах не устоял, и впереди тонкий лед», констатирует старший аналитик ИАЦ «Альпари» Анна Бодрова.
К 20.24 мск курс доллара с расчетом завтра вырос на 1,63 рубля (2,19%), до 79,1625 рубля. Евро подорожал на 2,17 рубля, до 87,6350 рубля.
Иностранные инвесторы продолжают эвакуацию с российского рынка: после рекордных 1,4 млрд долларов на прошлой неделе нерезиденты забрали еще 860 млн долларов за понедельник- четверг.
«Учитывая внезапную остановку экономики, в ближайшие пару недель может возникнуть более проблематичный шок в связи с поступающими статданными. Доллар продолжит выигрывать от притока инвестиций в защитные активы и других сил, способствовавших его подъему до сих пор», говорит Зак Пандл, соруководитель стратегии по глобальным валютам и развивающимся рынкам в Goldman Sachs.
Вполне возможно, что отток капитала заставит развивающиеся страны вводить ограничения на валютные операции в виде контроля за движением капитала, считает экономист Citigroup по странам EM Дэвид Лабин.
Согласно классической экономической теории, для защиты внутренней экономики требуется снижение процентных ставок, но для предотвращения масштабного оттока капитала нужны более высокие ставки, особенно если долговая нагрузка растет, что создает нерешаемую задачу для центробанков.
«Единственный способ устранить это противоречие — в принципе, закрыть счет операций с капиталом. — пишет Лабин. — Чем дольше вирус будет с нами, тем больше под угрозой может оказаться мобильность капитала в EM».