В регионах Сибири и Дальнего Востока начался «сезон» лесных пожаров. Сотни тысяч гектаров леса горели и продолжают гореть в Хабаровском крае, Забайкалье, Омской и Новосибирской областях, Бурятии, Приморье, на Алтае. В общей сложности в Сибири в прошедшем месяце было 1426 лесных пожаров. Режим ЧС введен на всей территории Республики Тыва, Забайкальского, Красноярского краев, в Еравнинском муниципальном районе Республики Бурятия, сообщает Сибирь.Реалии.
«Я видел открытое пламя даже из окон»
Репутацию одного из наиболее пожароопасных российских регионов подтверждает Забайкалье. Сейчас там горит 52 тысячи гектаров леса. 1 мая 49 авиапожарных тушили огонь в Верхне-Читинском лесничестве, рядом с селом Авдей.
– До домов оставалось метров 50-40. Паника была, – рассказала местная жительница Гырылма Тамбиева изданию Чита.ру.
Кузбасс, село Постниково
А в Кузбассе в этом сезоне уже сгорело более трех десятков домов в четырех населенных пунктах. 23 апреля в селе Пашково Яшкинского района от огня пострадали четыре жилых дома, в Кедровке на окраине Кемерова – три, в селе Краснинское Промышленновского района – два. Наиболее сильные пожары произошли в селе Постниково Ижморского района, где огонь уничтожил 27 домов, в том числе, фельдшерско-акушерский пункт.
Постниково
Однако данные о Постниково расходятся: если официальный Telegram-канал губернатора Цивилева сообщал о сгоревших 27 домах (16 из них – жилые), МЧС – о 22 строениях, их которых жилых – 15, то Следственный комитет пишет о 24 сгоревших строениях, из которых жилых – 18.
– Я видел открытое пламя даже из окон. Из колодца рядом с оградой моего дома пожарные набирали воду, разговаривать они отказались, но по рации им все время говорили, что нужна вода и чтоб они поторапливались, – говорит Алексей Семенов, проживающий в Кедровке.
Постниково
По словам губернатора Кемеровской области Цивилева, два пожара из четырех вспыхнули из-за окурков, брошенных из проходящих машин.
В причинах пожара в Постниково будут разбираться следователи. Как сообщает СУ СК РФ по Кемеровской области, по факту ЧП в этом селе возбуждено уголовное дело и уже есть подозреваемый.
В Алтайском крае к концу апреля уже три муниципалитета оказались в зоне чрезвычайной пожароопасности. Двое суток горел лес на площади в 270 га в Курьинском районе, сутки – в Тальменском районе на участках 180 га и 140 га.
Каракольская долина, Алтай, фото группа ВКонтакте Уч-Энмек
Руководитель лесного отдела «Гринпис» Алексей Ярошенко на профильном форуме еще 22 апреля отмечал, что в регионы юга Сибири (Омскую, Томскую, Новосибирскую, Кемеровскую области, Республику Хакасию, в Алтайский край и на юг Красноярского края) пришли массовые лесные и степные пожары. Пик пожаров настиг запад территории, Новосибирскую и Томскую области чуть раньше, а затем захватил восток.
В «Гринпис» констатируют, что у колоний Москвы зачастую не хватает сил, чтобы справиться с ситуацией. На совещании по ситуации с паводками и пожарами в регионах РФ, которое 27 апреля провел Путин, было заявлено, что субъекты РФ просят на исполнение соответствующих полномочий 90 млрд рублей. Фактическое финансирование на сегодняшний день – 32,9 млрд рублей. «Гринпис» подчеркивает, что такая ситуация уже четырнадцатый год подряд – с тех пор, как был введен современный Лесной кодекс РФ и установилась нынешняя система финансирования лесного хозяйства.
Несмотря на самоизоляцию, в лесах и на берегах рек полно россиян, приходит много информации и о браконьерах
Алтай, Первомайский район, Бобровка
В конце апреля чуть ли не ежедневно глава Сибирского сельсовета О.Боронин «отлавливал» огонь то в одной, то в другой точке Первомайского района, к которому относится сельсовет.
«23 апреля в одну харю пал в районе подстанции «Алтай» «поймал» и «приговорил». Смотрю — едут лесники на своей пожарной машине, метров 100 не доехали, простояли немного и свернули в сторону леса, туда, где ни дымка. Да ладно, Бог судия, там уже немного оставалось», – написал он на своей страничке в Facebook.
– Сил и средств, конечно, объективно не хватает ни МЧС, ни органам местного самоуправления. Пусть бросит в меня камень тот, кто считает, что я говорю неправду. Время от времени приезжают на очаги возгорания пожарные расчеты из двух человек – водитель и огнеборец. Снижения случаев возгорания на подведомственной территории сельского поселения по сравнению с прошлыми годами я не наблюдаю. И это даже несмотря на так называемый режим самоизоляции, – рассказал Боронин корреспонденту Сибирь.Реалии.
Эколог Алексей Грибков говорит, что в Алтайском крае в этом году число лесных пожаров, а особенно их площадь увеличилось очень значительно.
– Несмотря на самоизоляцию, в лесах и на берегах рек полно людей, приходит много информации и о браконьерах. Люди плевать хотели на карантин. Два этих фактора спровоцировали пожары, – рассказывает Грибков.
Он обращает внимание, что в интернете много ресурсов, которые по термоточкам позволяют легко сравнивать число возгораний в прошлом году и сейчас.
– Разница колоссальная! При этом в Республике Алтай произошло уже несколько крупных пожаров, хотя этот регион обычно горит гораздо меньше, благодаря более сложному ландшафту и меньшему числу людей. В Онгудайском районе огромная площадь леса погибла в результате пожара, крупный пожар был в Чемальском районе. В других регионах уже были примеры, когда травяной пал перешел на населенный пункт, – комментирует Алексей Грибков.
С начала пожароопасного сезона в Республике Алтай насчитали 10 природных пожаров общей площадью 198,3 га. Известно, что у села Шашикман Онгудайского района 23 апреля огонь заблокировал 36 абоиргенов. Эвакуация продолжалась более двух часов. Спасатели Алтайского поисково-спасательного отряда МЧС РФ говорят, что поиск людей осложнялись плохой видимостью из-за плотного дыма. В соцсетях появились фото и видео горящего в Онгудайском районе кедрача.
– Если установится сухая и ветреная погода, то опасность масштабных пожаров, в том числе верховых, сохранится как летом, так и осенью. Прошлые две недели во многих районах сохранялся самый высокий класс пожарной опасности, – продолжает эколог.
– Вопрос в том, что до момента, когда на территории объявят ЧС и привлекут МЧС, пожары тушат лесники, которых у нас не так много. На арендованных территориях принимать меры должны арендаторы, а на остальных – органы власти и подведомственные учреждения, где сил и средств просто не хватает. Но никакие ресурсы вообще не помогут, если население будет ходить и поджигать, как оно делает сейчас.
– Люди поджигают лес по неосторожности?
– Есть мнение, что лес поджигают порой намеренно, чтобы повредить лесные насаждения, а потом назначить там санитарную рубку. Если территория не в аренде, то не факт, что подряд достанется тому, кто утроил поджог. Хотя теоретически коррупционная связь может быть.
В Латвии, где отказались от поджогов травы, леса не горят, а в соседней Калининградской области (пока РФ) горят
Некоторые сельхозпредприятия поджигают траву. Мелкие фермеры, которые не хотят тратиться на дополнительную перепашку земли, грешат поджогами. Но горят и поймы рек, где у сельхозпроизводителей никаких интересов нет – здесь траву жгут обычные люди.
– В регионах сгорело уже много леса, если ситуации будет развиваться по негативному сценарию, то начнутся предложения об ужесточении наказания за поджоги и подобные меры. Но все это уводит нас от реальной проблемы в сторону. Решения простые, и эксперты давно уже говорят о них. Невозможно бороться с пожарами, пока не убедишь людей и не отучишь их от поджогов. Есть ведь известные примеры – в Латвии, где отказались от поджогов травы, леса не горят, а в соседней Калининградской области горят. Вторая мера – расширение службы лестной охраны и увеличение финансирования для борьбы с пожарами.
«Ситуация гораздо хуже средней многолетней»
Ранняя весна, жаркая, сухая и ветреная погода, установившаяся в середине апреля в Прииртышье, стали причиной резкого увеличения количества пожаров и в Омской области. По данным Главного регионального управления лесного хозяйства, за весь 2019 год на территории региона был зарегистрирован 261 пожар. В 2020-м году только в апреле зафиксировано уже больше 275 лесных пожаров.
Горели в апреле не только леса, но и природные заказники. Пламя прошлось по пяти заказникам. Заказник «Степной» при этом выгорел более чем на 60%. Площадь «Степного» – 75 тысяч гектаров. По словам инспектора заказника Михаила Зезюли, весной и осенью на этой территории наблюдается большое скопление птиц, в том числе и краснокнижных – белолобый гусь, гуменник, пискулька, журавль-красавка, серый журавль и другие. Часть птиц использует степные земли и водоемы как перевалочную базу, другие остаются здесь на гнездование.
– У нас тут открытое пространство, постоянно дуют сильные ветра, из-за чего тушить пожары крайне сложно, – рассказал Михаил Зезюля. – Пламя пришло к нам из Новосибирской области. Можно сказать, повезло с погодой. Если бы не она, тут бы по-прежнему была пустыня.
Без погибших животных не обошлось. Если пожар случился бы на месяц позже, последствия могли быть катастрофическими.
Зезюля говорит, что причина у пожаров чаще всего одна и та же: это фермеры, из года в год поджигающие весной сухостой на своих полях. Штрафами их не напугаешь, тем более что максимальное денежное наказание для нарушителей – 30 тысяч рублей. А к их сознательности взывать сложно. «Фермеры чувствуют себя на своей земле царями и думают только об одном – о своем заработке», – констатирует Зезюля.
В лесных пожарах виноваты россияне, а не природа – уверен руководитель противопожарной программы Гринпис РФ Григорий Куксин.
– Если говорить о сравнении на текущую дату, ситуация гораздо хуже средней многолетней. Пожары начались значительно раньше. Поэтому к настоящему моменту пройденная огнем площадь значительно больше, чем обычно бывает к этому времени года. В основном причина пожаров – это поджоги травы, – считает Куксин. – Это традиция, которая очень сильна в разных регионах. Кто-то руководствуется псевдосельскохозяйственными целями, кто-то поджигает траву как бы «для профилактики». Причем это делают даже органы власти, и часто так называемые «профилактические выжигания», без должных мер контроля приводят просто к тому, что сначала за государственные деньги устраивают пожар, потом за государственные деньги его тушат. Это беда Дальнего Востока, Забайкалья, Амурской области, Бурятии, когда неаккуратные выжигания приводят к пожарам, потому что не сопровождаются достаточными мероприятиями по контролю.
Дополнительная причина, которая на РФ есть, и она есть во многих регионах, это поджоги собственниками земель, которых вынуждают уничтожать собственный лес. По закону, у нас лес не должен расти на сельскохозяйственной земле. И если на ваших сельхозземлях выросли деревья, вас оштрафуют на 700 тысяч рублей, а в следующий раз отберут, скорее всего, саму землю в пользу государства. Соответственно, собственники обязаны лес уничтожать, и другого способа, кроме как его жечь, часто у них просто нет. Поэтому государство не просто уменьшает площади лесов, а еще и провоцирует такие вот преступные, противоправные действия. В весенний период именно на этих территориях возникают пожары, они ближе всего к людям. То есть это пожары не в отдаленных лесах, а именно вблизи людей, и часто это лес с таким неопределенным статусом.
Добавляет проблем то, что россияне из-за карантинных мероприятий вынужденно уезжают за город, уезжают в деревни, на дачи, и это совпало с очень ранней весной. Проблемная по погоде весна – жаркая, сухая, после бесснежной зимы – это явное следствие изменения климата. У нас такой странной зимы не было, наверное, за всю историю наблюдений. Очень сильный дефицит воды в почве, поэтому очень легко торфяные пожары возникают.
– Финансирование осталось на уровне прошлого года. Тогда мы пережили очень тяжелый кризис, связанный с лесными пожарами, но, к сожалению, так и не было принято решение об увеличении финансирования охраны лесов в регионах, поэтому региональные службы получили столько же денег. При этом лесники переведены в основном на удаленный режим работы, они ограничены в перемещениях, выезжают на пожары, на патрулирование, но, конечно, это более тяжелый, более нервный режим.
Пожарным еще тяжелее, потому что они обеспечивают еще и обработку больниц, встречу наших соотечественников в аэропортах и так далее. Они при этом понимают, что тоже рискуют, выезжая, контактируя с людьми, повышают вероятность, в том числе, и самим заболеть. С добровольцами еще сложнее, потому что мы не можем массово выпускать добровольцев сейчас, перемешивать их и вообще организовывать массовые выезды. Мы сократили количество выезжающих людей до абсолютного минимума, который может справиться с задачей. Если обычно у нас, условно говоря, едет две машины по семь человек, то сейчас едет один экипаж из двух человек, которые и так живут вместе, ни с кем не контактируют, не имеют права заходить в магазины, на заправки. Это гораздо более сложные условия, чем обычно, а горит все-таки больше, чем обычно, – рассказал Куксин.