Сегодня, 15 декабря в Минске судят Елизавету Бурсову. Ей 87 лет, она пережила Катастрофу. «Я думаю, меня не посадят, потому что все же возраст большой. Но штраф, конечно, дадут. Я состою в еврейском обществе – от них звонила куратор, сказала, что они меня поддержат и помогут выплатить штраф», – сказала Бурсова в интервью «Деталям» перед заседанием суда.
В июле 1941 года Елизавете было 8 лет, когда она с несколькими членами семьи бежала из Витебска на последнем эвакуационном поезде. Так и спаслись. 16 других ее родственников погибли в гетто Витебска и Бешенковичей, а трое братьев ее матери погибли на фронте. В чем же сегодня провинилась перед режимом Лукашенко эта женщина, в прошлом – чемпионка и рекордсменка БССР по пулевой стрельбе?
Она совершила «страшное»: вывесила бело-красно-белый флаг, ставший в Беларуси флагом протеста, на своем балконе! Но, судя по нашей беседе, преследования властей ее не сломали.
– Наш так называемый президент, которого свой народ не признает, ходил под этим флагом два года, – сказала «Деталям» Елизавета Бурсова. – Он присягал под этим флагом! И вдруг выяснилось, что большинство, вопреки красно-зеленому, ходят с красно-белым, и везде – вообще везде! – красно-белые: на проводах, на речке, подо льдом… Он заставляет разбить лед, чтобы вытащить протестный флаг, потому что с ним ходят противники несостоявшегося президента, который узурпировал власть.
У меня на балконе висел такой флаг. Вышло какое-то постановление [о запрете]. Сфотографировали, что он там висит. Ко мне пришел участковый, составил акт. И все, теперь меня будут судить. Я к этому отношусь спокойно, абсолютно ничего не боюсь.
Каждый понедельник я ходила на марши пенсионеров. Писала лозунги, один из них про то, что мы оказались в фашистской стране. А началось с того, что уволили работников избирательных участков, которые правильно посчитали и опубликовали честные данные: 78 процентов — против Александра Григорьевича.
Потом начали увольнять учителей, которые были на этих участках. И я вышла на марш в августе, потому что когда-то закончила пединститут и захотела поддержать коллег, я была против подобных увольнений. Хожу каждый раз на марши пенсионеров, кроме последних двух раз, потому что как раз в то время, когда у меня сидел участковый и составлял протокол, арестовали моего сына. Его уже два раза сажали за участие в несанкционированных, как они пишут, митингах. В первый раз ему дали 10 суток, якобы за сопротивление, во второй посадили на 15 суток. Полный беспредел в стране творится, полный.
Мы, наконец-то, хотим избавиться от Лукашенко, потому что он ведет нашу страну в никуда. Он как бы строит заново Советский Союз в Беларуси, но мы видим, что не получается у него, что не будет этого! Против него голосовали еще в 2010 году, и в 2015-м. Но он результаты себе рисовал. А теперь народ знал, все знали заранее, что мы пойдем на выборы 9-го августа (день выборов в Беларуси – прим. «Детали») сбрасывать Лукашенко. Так и вышло.
– Что вы думаете про предстоящий суд? Вам выпишут штраф?
– Внучка живет на окраине, там много молодежи, они до сих пор каждый день выходят, их хватают по дворам… Она рассказала, что у них стали для меня деньги собирать. Я сказала, если соберут — пусть отдадут другой семье, у которой отец сидит, а мать осталась с двумя детьми. Мне не нужно.
Сочинила речь для суда. Я попрошу одну минуту, хоть полминуты и скажу – как же вы меня судите за тот флаг, под которым давал присягу Лукашенко, он два года был под этим флагом! Хотя судьи сейчас никого не слушают. Как эти судьи будут жить, когда не станет Лукашенко, на что они надеются?
– Надеюсь, вам дадут возможность это сказать…
– Не дадут… Но вдруг уважат возраст или не подумают, что я могу такое сказать. Ведь многие люди моего возраста за него [за Лукашенко]. Судьи никого не слушают, даже адвокатов. Просто дают всем 10, или 15, или 20 суток. Творится в точности то, о чем я читала в книгах про фашизм в Германии, в Испании. И у нас точно так же сейчас – фашистская страна, фашистское руководство. А мои внучки хотят уехать в Израиль. Но я им говорю – а кто же тогда страну нашу будет восстанавливать, когда уйдет Лукашенко?
– Вы думаете, протестующие смогут победить?
– В итоге что-то должно произойти. Протестующим перекрывают дороги «чернорубашечники», ОМОНовцы и прочие, как мы их называем, «шакалы лукашенковские». Виноват во многом Путин, который его поддержал. Хорошо хоть не ввел войска, на которые Лукашенко надеялся. Испугался, наверное, своего же народа. Потому что как-то строчкой по «Евроньюз» прошло, что 78 процентов россиян следят за событиями в Беларуси.
На фото: Елизавета Бурсова
Я тоже была сторонником советской власти, плакала, когда Сталин умер, настолько мы были зомбированы. И сейчас, наконец, народ проснулся! Я имею в виду белорусский народ, хотя я наполовину белоруска, наполовину ваша (смеется). Внучка моя старшая сейчас у вас живет.
– У вашего окружения тоже изменились взгляды после 9 августа?
– Уже очень многие люди моего возраста ушли в мир иной – знакомые, приятели, подруги. Сама я жива за счет того, что когда-то мне сделали шунтирование, иначе и меня уже не было бы. Но вот, живу. Меня возмутила ложь. В XVI веке в российской империи был такой самозванец Гришка Отрепьев, и я на митингах сравнила Лукашенко с ним. Правда, многим пришлось разъяснять, кто такой этот Гришка… В советское время нас учили лучше, чем сейчас.
Во время войны мой папа успел посадить нас в последний эшелон, мы в Витебске жили. А мамина родня, мама у меня еврейка, не успела никуда уехать, они все за городом жили. Братья ее ушли воевать, а их семьи целиком погибли от рук фашистов. Самолеты начали бомбить наш поезд, он остановился, и люди побежали из вагонов – кто в траву лег, кто куда. Некоторые от страха под вагонами прятались. Все это я помню.
– Не страшно ли от того, что можно всего лишь выйти во двор – и тебя схватят?
– Да, такие случаи есть. Но люди объединяются, я этим довольна. У нас овраг около дома – когда-то сюда приезжали целыми семьями. Пели, столы приносили, ставили угощения. Раньше каждый сидел у себя в квартире, а сейчас знакомятся. Я не знала, кто у нас во втором подъезде живет, а сейчас стали общаться. Это хорошо!
Вначале силовики боялись маршей — было очень много народа. Так эти шакалы могли забежать в автобус и выдернуть человека, который вообще никакого отношения к выступлениям не имел! Никто не считается с людьми, и судьи тоже. Что [им] будет, когда мы победим? Но я могу не дождаться, возраст у меня такой.
Муж моей младшей внучки в этом году закончил милицейскую академию, попал на работу в местное отделение – и началось! Стали посылать их вместе с ОМОНом хватать людей. Тогда он подал заявление об уходе, в котором написал, что должен защищать людей, а не хватать и избивать их… В том отделении, откуда он уволился, сослуживец избил его лучшего друга. Его поймали, когда он ходил протестовать, так еще и избили. Тогда муж внучки в третий раз подал рапорт – и, наконец-то, уволился. А какая у него специальность? Никакой! Теперь немножко на машине таксует, то еще как-то подработает. Сейчас многие из милиции, даже отслужившие много лет, уволились. Не все такие шакалы, которые убивают людей.
– Хватает ли вам пенсии, или родственникам приходится помогать?
– Хватает, потому что квартира есть. Молодым, которым приходится снимать квартиру – им мало, конечно. Одна из моих внучек снимает квартиру в Бресте с мужем, и никак не решится родить ребенка, потому что очень маленькие зарплаты. А другая внучка, которая уехала в Израиль, сейчас живет в Ашкелоне, и у нее двое детей, она их в кружки разные водит. Им хватает на жизнь. Здесь бы они не смогли так жить, чтоб и с соседями посидеть, и праздники отмечать… У нас все получают очень мало, а цены стали сейчас расти как на дрожжах. Придет весна, станет еще тяжелее тем, кто на заводах работает, станут урезать пенсии. Зато ОМОНовцам платят огромные деньги, по сравнению с рабочими.
У меня есть родственники и в Португалии, и в Америке, и в Израиле, и все они поддерживают белорусов. Мне это очень нравится, я стала испытывать гордость за свой народ, за белорусов, которые, наконец-то, встали с колен. Это вызывает во мне море эмоций, радости. Я думаю, все у нас получится.
P.S. 15 декабря суд приговорил Елизавету Бурсову к штрафу в размере 15 базовых единиц. Это 405 белорусских рублей, или чуть больше 160 долларов США. Пенсия в Беларуси составляет, примерно, 150-200 долларов в месяц.
Анна Войт, «Детали». AP Photo˜