Во Вьетнаме, Афганистане и многих других конфликтах более сильная держава проигрывала, потому что не могла победить, а более слабая побеждала просто потому, что не проигрывала. Так будет и в Украине, где тот же процесс стремительно разворачивается прямо сейчас. Герман Пиршнер-младший описывает текущую ситуацию, как уже фактически проигрыш не смотря на активные боевые действия.
Менее чем за шесть месяцев избранная президентом России Владимиром Путиным война привела к катастрофическим последствиям — и для самой России. В результате погибло не менее 60 000 русских , что больше, чем общее число погибших во время 10-летней советской оккупации Афганистана. Это привело к долгосрочной утрате Россией политического и энергетического влияния на Западе. Это помогло реанимировать альянс НАТО, который всего несколько лет назад, казалось, был на последнем издыхании. И это нанесло серьезный долгосрочный ущерб российской экономике, фактически сведя на нет все достижения, достигнутые после распада Советского Союза.
Российские элиты это уже знают. По мере того, как мешки с трупами, раненые и демобилизованные солдаты возвращаются в Россию, это начинает осознавать и русский народ. Все это повышает внутреннюю политическую уязвимость Путина и заставляет его найти какой-то способ объявить о своей победе.
В результате президент России продолжает удваивать свою агрессивную кампанию. После того, как ему не удалось захватить Киев, Харьков и другие украинские территории, Кремль изменил свои стратегические цели, сузив их до более ограниченной цели полного завоевания Донецкой и Луганской областей Украины, которые были частично оккупированы с 2014 года. человеческой ценой, были достигнуты некоторые успехи в достижении этой цели. Однако в целом обновленное наступление России можно классифицировать как стратегическую неудачу, поскольку все больше и больше русских гибнет, временно удерживая нестратегическую территорию.
Эта неудача, в свою очередь, вызвала другие проблемы. Войска, использованные в качестве пушечного мяса в кремлевской кампании, несоразмерно были этнически русскими, что вызвало ухудшение боевого духа и обострило напряженность между этнически русскими войсками и войсками из таких мест, как Бурятия (традиционно буддийские) и Дагестан (в основном мусульмане). Некоторые солдаты теперь отказываются воевать , и недовольство их семей представляет собой растущую проблему для российского правительства.
Но сейчас разворачивается, пожалуй, самая опасная «плохая ставка» Путина. С разрушением мостов, необходимых для пополнения запасов и/или их укрепления, около 20 000 российских военнослужащих на западном берегу Днепра оказались в ловушке , фактически окруженными украинскими войсками, не имея возможности прорваться или вести бой в течение длительного периода времени. время. Путин не передислоцировал эти войска, когда у него была возможность сделать это, фактически оставив их в затруднительном положении. В результате некоторые старшие командиры дезертировали за реку, подорвав боевой дух русских войск в Херсоне и других местах.
Все это ухудшает внутреннюю ситуацию Путина, поскольку все больше и больше представителей российских силовых министерств сосредотачиваются на его продолжающихся — и катастрофических — ошибках. В конце концов, критическая масса российской элиты, принимающей решения (те, у кого есть оружие или деньги), придет к выводу, что стране необходимо сократить свои потери, выведя свои войска с Украины, потому что это было бы предварительным условием для снятия западных санкций и разрешения России восстановить свою армию и экономику.
Хотя отстранить президента России от власти будет нелегко, в конечном итоге баланс неумолимо сместится от уменьшающегося числа стойких приверженцев, которые все еще поддерживают его военные цели, к тем, кто хочет сократить свои потери.
Этот момент вполне может наступить, если тупиковая ситуация на Донбассе сохранится, и Украина начнет отвоевывать территории, которые сейчас оккупированы Россией. Сегодня оба этих исхода вполне возможны. В результате возможен и конец нынешней войны.
Герман Пиршнер-младший является президентом Американского совета по внешней политике в Вашингтоне, округ Колумбия.